– Мама, я люблю тебя! То, что было между нами ночью уже произошло и никогда не забудется ни мнойни тобой. И не нужно этого стыдиться.
– А когда мы пойдем на море? – спросил подбежавший к нам сын. Пока ты спал, мы с бабушкой уже надули круг.
– Сейчас позавтракаем и пойдем, – ответила за меня мама.
Сынишка со своим надувным кругом бежал впереди, я обнял маму за плечи и прижал к себе.
– Не надо, сынок, – сказала она, но не попыталась от меня отдалиться, – потерпи до вечера.
– Это её «потерпи до вечера», преследовало меня весь день. Мы весело плескались в воде, бегали по берегу, я глядел на неё влюбленными глазами.
– Какая же она у меня красивая? Фигура для её возраста идеальная. Да, слегка полновата, но эта полнота так ей идет. А грудь? Даже когда она сняла мокрый купальник и обернулась газовой накидкой, я обратил внимание, что грудь у неё совершенно не обвислая, а торчит как девочки. Волосы, конечно, крашеные, но очень умело и в тон своим натуральным. Ну, а мелкие морщинки в уголках глаз только добавляли ей шарм.
Ночью мы любили друг друга ещё крепче. Я ласкал и целовал её груди, киску. Она уже не стеснялась, и охотно позволяла мне наслаждаться её соками. Единственное, чего она не позволяла, это анал, но я и не настаивал. Мне хватало других её «дырочек».
Мы «встречались с ней каждую ночь и это всегда было как в первый раз.
Через неделю приехала жена и семья подруги, и возможностей тесных отношений с мамой стало много меньше. Я старался не показать виду, и «приставал» к жене, чтобы она ничего не заподозрила.
– Что с тобой случилось, – отбиваясь от меня ночью, шептала она, – так на тебя действуют полуголые женщины на пляже.
– И они тоже, – лукавил я, – но больше ты, в своем эротическом купальнике.
– Врешь!
Я насторожился, ожидая, что она скажет что-нибудь о наших отношениях с мамой.
– Небось, не на меня, а на Верку (подругу) засматриваешься.
– Ну, она тоже хороша в своём купальнике, – уцепился я за эту версию, чтобы не выдать основной, – но, мне же её муж наваляет, если я буду выказывать свой интерес.
Через три дня наши собрались на экскурсию в Афонские пещеры. Я, накануне, обгорел, и под этим предлогом остался дома. Мама тоже не поехала, сказав, что была в них десяток раз.
Как только экскурсионный автобус, поднимая за собой облако пыли, скрылся из вида, мы тут же вернулись в свою клетушку, задернули все шторы, чтобы не подсмотрели соседи, и буквально набросились друг на друга. Это было безумство страстей. Жаль, только, что не могли кричат и стонать от страсти.
С моря возвращались все вместе, отдохнувшие, загоревшие и увозя с собой массу впечатлений. Каждый увозил свои, сынишка – купание в море, волны, дельфинов, жена – вечерние посиделки во дворе с соседями за распитием чачи и разговорами за жисть, мы с мамой свои, о тех ночах, когда мы были счастливы.
Где-то через две недели после возвращения, мама отозвала меня на кухню и сказала:
– Доигрались мы с тобой в любовь!
– Что такое, Лена что-то тебе сказала?
– Да нет, хуже, я беременна. Задержка уже две недели, я купила полоски, показывают, что есть контакт. Записалась на завтра к гинекологу, если подтвердится, возьму направление на аборт.
– Так это же великолепно, мамочка. Какой аборт? Рожай! Я же тебе говорил, что усыновлю, удочерю ребенка, и он будет наш, любимый. Ленка мечтает о втором.
– А возраст! Не забывай, что это большой риск, рожать в этом возрасте.
– Мамочка, я буду тебя на руках носить, пылинки с тебя сдувать. У меня связи есть в институте акушерства.
– Ой, не знаю, что и делать, поговорим об этом завтра, после врача.
– Мамочка, только не делай аборт, прошу тебя.
На следующий вечер мама снова отозвала меня и сообщила:
– Чудес на свете не бывает. Точно беременность, пять-шесть недель, примерно. Просветили меня. Девочка! но всё ещё можно поправить.
– Мамочка, умоляю тебя, оставь ребенка, ни делай ничего. Я люблю тебя, и уже люблю этого ребенка, люблю нашу девочку. Мы вырастим, воспитаем её в нашей семье.
– А как же Лена! Захочет ли она воспитывать ребенка не пойми от кого? Бабушка нагуляла на море, от какого-то грузина?
– Во-первых, не важно, грузин он, хохол, или молдованин. Во-вторых, она же знала, что ты встретила на пляже своего давнего знакомого, однокурсника, и вы даже встречались с ним в гостинице. Правда, ты мне сказала, что между вами ничего не было, и я тебе верю, но для Лены это хорошая «отмазка».
Договорились устроить домашний совет втроем, но перед этим я обещал поговорить с женой. Мы, действительно, собирались с Леной «рожать» ребенка с помощью ЭКО, а тут представилась такая возможность.
– Лен, – начал я издали, – а как бы ты отнеслась к тому, чтобы наша бабушка родила?
– Не поняла, как это – родила.
– Ну, она же женщина в репродуктивном возрасте, может родить от любого мужчины.
– Так может, или собирается, говори прямо.
– Да, она беременна и вся в панике. Вчера сказала мне, разрыдалась, не знает что делать. Я успокоил её, конечно, попросил не паниковать, не принимать никаких скоропалительных решений.
– А кто отец-то, отец?
– Ну, она предполагает, что этот её однокурсник. Больше она ни с кем не встречалась в последнее время.
– Тот самый академик, лысый, плюгавый!
– Ну, не академик, доктор наук, кажется, заведующий кафедрой. Короче, не алкаш из подворотни.
– А ему она сказала об этом?
– Конечно, нет, зачем? У него семья, дети, внуки.
– Ну, мужик получил удовольствие, а за удовольствия надо платить.
– Да не хочет она от него никаких денег, ни квартиры, ни машины. Она в панике, понимаешь? А что, если вместо ЭКО, за которое тоже нужно выложить немалые денежки, между прочим, мы просто удочерим ее ребенка.
– Ну, ты рассуждаешь, как ребенок. Что значит удочерить. Сначала нужно решить вопрос, рожать или не рожать, и, если она всё-таки решит оставить девочку, то узнать, захочет ли она отдать её нам? Ты не понимаешь, что значит для женщины выносить ребенка. За эти девять месяцев она так сживается с ним, что связь становится не только физической, но и духовной. Лично я не представляю, как бы отдала своего ребенка чужим людям.
– Ну, почему чужим? Я её сын, ты тоже считаешь её своей второй мамой.
– Ладно, я сама поговорю с ней по душам, только ты предупреди её, что я всё знаю.
Когда я сообщил маме, что рассказал Лене о беременности, она сильно смутилась и даже испугалась.
– Боже мой, что она обо мне подумает?
– Мама, ну ты прямо как девочка рассуждает. Что о тебе подумает взрослая, рожавшая женщина? То и подумает, что это естественно и нормально.
– Но мне же пятьдесят лет!
– Да в пятьдесят женщина только достигает пика своей сексуальности.
Вечером они долго разговаривали на кухне, а я краем уха подслушивал, и поглядывал в дверной проем. Мама была сначала очень скованной, сосредоточенной, но, постепенно стала улыбаться, прижиматься к жене. Под конец разговора они даже обнялись и весело хохотали.
Я понял, что пришло время и мне вступить в разговор и вышел из укрытия:
– Ну и что решил «совет в Филях», – я подумал, что шутливые нотки не помешают дальнейшему разговору.
Мама снова слегка засмущалась, а Лена ответила:
– Я уговорила маму не спешить пока, время ещё есть. Она должна свыкнуться с ситуацией, послушать то, что ей подскажет её организм. И, она говорит, что уже испытывает нежные чувства к ребенку, и даже разговаривает с ним.
– Отлично! Очень мудрое решение двух взрослых женщин, двух матерей.
Беременность только распалила мою страсть к маме, да и она с удвоенной страстью отдавалась мне. Мы использовали каждую возможность, чтобы соединиться.